Среди зимы
Среди зимы нежданный казус –
Вблизи замёрзшего окна
В метель расцвёл колючий кактус,
Предвестник летнего тепла.
Мерцал, робея непривычно,
Свечи несмелый огонёк,
Как будто кто-то, чиркнув спичкой,
Нам утешение зажёг.
Но было в мрачную ту пору
Мне от другой свечи тепло,
А за окном во все просторы
По-прежнему «мело, мело»…
Казалось, смешивает ветер
В той круговерти снеговой
Всю радость и печаль на свете
В похмельной пляске вихревой.
Метель слепила и свистела
Весь день с темна и до темна,
И заметала «все пределы»,
Как и в былые времена.
Белый снег на скамье
В.
Kaк на чистом листе,
Я на первом снегу
Напишу, что я жить
Без тебя не могу…
Это ты – белый снег
И души чистота,
И детей звонкий смех,
Словно щебет в кустах.
Ты – аллея и март,
Липы в шапках снегов,
Наш короткий роман
На десятки годов.
Ты Колумбом моим
С белым парусом плыл
И себя для меня
Будто Землю открыл.
…Белый снег на скамье
Так нетронуто пуст,
И не склёваны зёрна
Рябиновых бус.
Нашу книгу прочтя,
Не закрою главу…
Я ни часу, ни дня
Без тебя не живу.
Ключница
Ключами памяти теперь,
за что, не знаю, как в награду,
способна открывать я дверь
к местам заветным Ленинграда.
Бродить по временным дорогам
Одной по миру и войне,
по переулкам и эпохам,
всё переплавившим во мне.
…Зачем мне в сытости сегодня
вновь вспоминать про липкий хлеб,
как с мамой по замёрзшим сходням
шли к проруби…дойдём иль нет?
Достать ключи? Противлюсь стойко –
оставь, забудь, не вороши…
Пусть без тебя идут на Мойку
другие с жаждою души.
«Иду» на площадь – скользко, с риском
упасть, за память лишь держась.
Мужи, поэты-декабристы…
Мороз, полки, штандарты, князь…
Уймись, уймись, воображенье –
туристов шумная толпа,
да неба серого движенье
к заливу гонит облака…
Нет, я войду – в мою блокаду,
к царю, всегда лишь одному,
чтоб поклониться Ленинграду
и ключницей
служить
ему.
Обожжены осенним пламенем
Обожжены осенним пламенем
Цветы, деревья и кусты,
И всё пронизано сознанием
Освобождённой красоты.
Угас костёр багрянца ярого,
Подобный пылкому огню,
И небо высветлило заново
Ветвей графическое «ню».
Стояли тонкие, как свечи,
Смущаясь, рощицы берёз,
И было им укрыться нечем,
И сока не было для слёз.
Но луч скупой давал надежду
Природе, веря в бытиё,
Что ткутся белые одежды
На плечи хрупкие её.
Нежданная гостья
Лил дождь, и кто-то постучал в окно.
День прятался в тени высоких сосен,
И было в комнате, как в сумерках, темно.
«Кто там?» – спросила я. И слышу – «Осень!»
Ах, как мне не хотелось открывать!
Я не ждала и не была готова,
Но знала, есть у гостьи той права
И жди-не жди, а постучится снова.
И я решила – я впущу её,
Не выразив нежданного смятенья,
Не жалобами встречу, не нытьём,
А красотою гостьи восхищеньем.
Вы не поверите – мы подружились с ней!
Мы вместе веселились бабьим летом,
Я любовалась пеленой дождей
И роскошью, с какой она одета.
Так и живём. Соседствуя? Дружа?
Под блеклым небом, нашей общей крышей,
Я говорю ей: «Как ты хороша!»
Она в ответ лишь кронами колышет.
