* * *
Мелькают дали, чёрные погосты,
Века сменяют циферблаты тел,
И только вечны неба дальний остов
И тень мелькнувших светозарных стрел.
Сменяет свет ночные сновиденья,
Зерно взрастает, чтобы умереть.
Беспечный мир запечатлит мгновенья,
Которые вовеки не стереть.
Себе
Ты знаешь, как глаголом жечь
Сердца и души без стесненья,
Себя безжалостно обречь
На бесконечное горенье?
Ты жажды дар в себя вложил
Проникнуть в мир небес чудесный,
А за скалой, стеной отвесной
Есть мир любви, где ты не жил!
Поздняя осень
Седой ковыль застыл от снежной дрожи.
Насквозь пронёсся ветреный порыв,
И ветви ив, роняя в воду вожжи,
Хватаются корнями за обрыв.
Вода ручья, душой своей остыв,
Потухла ликом, напилась печали
И, присмирев, под листопадом шали
Внимает всхлипам молчаливых ив.
Последний лист, припав щекой к воде,
Скользит пурпуром раскалённой каплей,
Глядит, как сосны длинноногой цаплей
Бегут к метельной, сужденой судьбе.
И тишина, не видно птиц нигде,
Как будто дом безжалостно разграблен.
* * *
В бесконечность упала звезда,
Знать, устала судьба её нежить,
Горизонт – нож серебряный – режет,
Отрезая лоскутья-года.
Всё, что было – за давностью лет
Не вернёшь, а на сердце так сладко,
Что слеза навернётся украдкой,
Отражая полуденный свет.
В бесконечность сползает вся жизнь,
В бесконечность, в без жизни пространство,
Окрестил то мудрец – постоянством,
А душа умоляет – держись!
И рассвет уже красит восток
Дивным светом из красного шёлка,
И луч первый из маленькой щёлки
Пропустил жизни слабый росток.
Посвящение
Л. Туфар
Опять зима косматит елям косы,
Опять мороз. Поляны в серебре.
Метёт пурга безумная с откоса,
Дворцы возводит детям во дворе.
Опять январь, за ним февраль вприпрыжку,
Число восьмое. Дева родилась.
Бегут года в безмолвие на лыжах.
Ну, что поделать? В этом жизни власть.
Там за спиной всё то, что не воротишь,
А впереди весенняя страда.
Она отдаст всё то, что ты захочешь,
Доверься ей, она права всегда.
Она права,
Над ней не властно время;
Любовь сильней курьерских скоростей.
Храни в душе её святое семя,
И ты поймёшь, что ты – спасенье ей.
* * *
Я б прошёл, не спеша, по тропинкам и просекам,
Зачерпнул из колодца студёной воды,
Чтоб заныла душа обездоленной осенью,
Вспоминая отчётливо жизни следы.
Пусть застынет слеза от видений забытого,
От ушедшей весны прокричит коростель,
И о детстве напомнит, порою несытого,
И о том, что забыла завьюжить метель.
Пусть припомнится всё иль туманом покажется,
Глядя в синее небо в погожий денёк,
Только узел судьбы никогда не развяжется,
Не шагнёт, грезя счастьем, опять за порог.
Дождь
Монотонно дождь стучит
По железной крыше,
Ночь плаксивая молчит,
Еле-еле дышит.
Темь слепая за окном,
Машет грусть крылами.
Прохудилось, видно, дно,
Дно под небесами.
Мокнет ночь и всё вокруг,
Мокнет всё земное,
Капли грудью к окнам льнут,
Просят о покое.
Хмелита
Опять Хмелита. Грибоедов.
Усадьба. Липы и дубы.
И Кулаков, костящий беды
И все превратности судьбы.
Церквушка с медными крестами,
Стряхнув извечную печаль,
Незримо божьими перстами
Благословляет неба даль.
Пруды, деревня за прудами
И бесконечные луга,
И солнце жгучими лучами
Воткнулось смело в берега.
И мне опять как будто в душу
Дыхнула память неспроста,
Что ты, как воздух, людям нужен
Здесь, под распятием Христа.
